Творческое наследие народных исполнителей деревни Денисовка Седельниковского района Омской области

Жительницы из д. Денисовка Седельниковского района Омской области, 1980-е гг.
Слева направо: Подгол Н.И., Гусакова У.И., Чекмарева Р.С., Снежкова А.А. – денисовская песенница.
Фонды Центра народной культуры МБУК МСКДЦ «Светоч» Седельниковского района Омской области

Творческое наследие народных исполнителей деревни Денисовка Седельниковского района Омской области представляет собой уникальное самобытное явление народной музыкальной культуры Сибири. Деревня была основана в период 1887-1895 гг. белорусскими переселенцами в большинстве из Витебской губернии. Известно, что массовый характер переселения белорусов в Сибирь получили во второй половине XIX – начале ХХ столетий. Они являлись следствием, как аграрных реформ, так и стихийных переселений белорусских крестьян, связанных с малоземельем. В это период в Сибирь переселялись из Витебской, Виленской, Могилевской, Минской и Гродненской губерний Белоруссии. Вознесенка явилась первой деревней, основанной белорусами в Седельниковской волости. Деревня Денисовка расположена в восьми километрах к северо-востоку от села Седельниково (образованнного в 1726 г. русскими) в долине реки Уй, на высоком правом берегу. Поселение относилось к Тарскому уезду Седельниковской волости. Население деревни было этнически однородным. Здесь, как и повсеместно в Сибири, были основаны села, получившие названия в память о родных местах переселенцев. Возможно, именно в честь Денисовки Браславского района Витебской области и была названа переселенческая деревня в Седельниковском районе Омской области. По сведениям переписи населения 1926 года в деревне проживало 473 жителя.

Улица в д. Денисовка Седельниковского р-на Омской обл. 2016 г. Фонды Центра народной культуры МБУК МСКДЦ «Светоч» Седельниковского района Омской области

В результате полевых сборов 1990-2007 гг. в области календарной и свадебной обрядности были зафиксированы песни, комментарии к этнографическому описанию свадьбы, хороводы, необрядовая лирика, инструментальные наигрыши, «денисовская» кадриль. Считаясь полнокровными сибиряками, жители Денисовки донесли в памяти до начала XXI века обширный песенный репертуар в сфере свадебного и календарного обрядового фольклора, яркую образную народную речь, инструментальные жанры в своеобразной сибирской версии. В общей сложности было зафиксировано 40 образцов, записанных от разных певческих составов и отдельных исполнителей.

д. Денисовка Седельниковского р-на Омской обл., 2016 г. Фонды Центра народной культуры МБУК МСКДЦ «Светоч» Седельниковского района Омской области

Впервые как объект нематериального культурного наследия певческая традиция д. Денисовка была зафиксирована в 1990 году Е.Я. Аркиным (доктором и профессором РАЕН, Заслуженным работником культуры РФ, преподавателем Омского государственного университета им. Ф.М. Достоевского), в записи приняли участие четыре исполнительницы. Следующая экспедиция в Денисовку осуществилась в 1992 году участниками фольклорно-этнографического ансамбля-лаборатории «Берегиня» И.Г. Чумаковым, О.Г. Сидорской, Е.В. Поповой. Позже по следам этого выезда состоялись экспедиции Е.М. Чешегоровой (Ефремовой) в 1993 году, Е.М. Чешегоровой, Е.С. Редьковой и Поповой Е.В. в 1995 году, Е.М. Чешегоровой совместно со специалистом Седельниковского центра народной культуры А.Е. Даниловой в 2007 году.

Собиратели обнаружили в деревне ансамбль народных исполнителей в составе: Гусакова Ольга Ивановна (1924 г.р.; родилась в Денисовке, родители из Витебской губернии), Снежкова Анастасия Алексеевна (1921 г.р., дев. Концевая; родилась в Денисовке, родители – белорусские переселенцы), Уткина Ольга Александровна (1922 г.р., дев. Пекач; родилась в Денисовке, мать – из Харьковской губернии, отец – из Белоруссии), Игнатович Анна Ивановна (1930 г.р.; родилась в д. Баклянка Седельниковского района); старший состав денисовских исполнительниц: Гамзюк Агафья Пахомовна (1918 г.р.; родилась в Денисовке, родители – белорусы, переехали сначала в д. Парники Тарского района Омской области, а затем в Денисовку до рождения информанта), Снежкова Фёкла Павловна (1915 г.р.; родилась в Денисовке, родители – витебские переселенцы), Кохнюк Андрей Констанинович (1918 г.р.; родился в д. Никифоровка Седельниковского района, в 1950-е гг. переехал в Денисовку; родители переехали из д. Переруб Гродненской губернии в Седельниковский район Омской области в 1911 г.). Гусакова О.И., Снежкова А.А., Уткина О.А., Игнатович А.И. и Петракевич М.Ф. (1923 г.р.) в период 1970-1980-х гг. входили в состав фольклорного ансамбля д. Денисовка.

Исполнительницы из д. Денисовка Седельниковского р-на Омской обл., 1986 г. Фонды Центра народной культуры МБУК МСКДЦ «Светоч» Седельниковского района Омской области

За пять экспедиционных выездов собирателям удалось записать достаточно обширный материал, множество обрядовых напевов. Образцы, записанные от денисовских исполнителей, полно отражают стилистику белорусского репертуара, основу которого составили свадебные обрядовые песни (10), календарно-обрядовые песни (8), хороводы (2), инструментальные наигрыши (8), необрядовая лирика (10), сказка «Про деньги» , быличка «Про колдунью», игра «Золото делить».

Свадебные песни в деревне Денисовка записаны в небольшом количестве, однако песенницы сохранили многообразие типовых свадебных обрядовых напевов. Исследование показало, что в свадебном обряде Денисовки законсервировались ключевые моменты обряда: сватовство, девичник, выпекание каравая, расплетание косы, сборы невесты, ожидание свадебного поезда, приезд жениха, шуточная перебранка двух родов, выкуп косы, проводы молодых в дом жениха, венчание, встреча в доме жениха, смена головного убора молодой, дарование. Многие этапы выпали из общего хода свадьбы или соединились в один. Например, в случае удачного сватовства сразу же собирались на совместное застолье, заменившее «заручины».

Обязательной частью предсвадебного цикла была церемония сватовства. «До свадьбы приезжали в сваты: отец, мать, жених, дядька или тётка. Говорили: «Ти у вас нетелюшку продают?» Садятся за стол, говорят о родственниках, потом о свадьбе… Девки на девичнике уже только гуляли, приходил жених». «Через неделю после сватовства – к невесте на блины собираются родня. Вторая неделя – к жениху на блины. Гуляют у жениха – парни трубу закладают тряпками, дым в избу валит. Надо платить, значит, бутылку им на крышу подымали».

Из свадебных атрибутов сохранилась информация по выпеканию свадебного каравая. «Каравай делали, украшали цветами бумажными. Возле невесты, рядом с караваем, ставили бутылку водки, перевязанную лентой. Это девке краса и честь».

Цикл собственно свадебного музыкального фольклора открывался песней «Катилося колесо по росе», которая исполнялась во время расчёсывания косы невесты. «Косу расплетали вечером перед свадьбой, садили невесту на шерсть – чтобы жили богато молодые, чесали косу. Подружки пели. Подружка, которая одевала утром нявесте венок, плела наутро и косу».

Среди свадебных ритуальных песен до момента увоза невесты в первой половине свадьбы преобладала обрядовая лирика. Во время ожидания жениха за столом в доме невесты пели «На море вуточка купалася». В сиротском варианте свадьбы невесте-сироте пели «отдельные» песни, «как за стол сядут у невесты, поют» «Столы застланы, гости собраны».

Приезд сватов и жениха за невестой маркировала песня «Зыбнула морушка, зыбнула». Из корильных песен, исполнявшихся в момент приезда жениха, выкупа, сохранилась припевка-дразнилка приехавшим за невестой сватам «Сваты ў хату лезуть», а также брату невесты, после выкупа косы «Татарын-братетка, татарын». Брат невесты требовал выкуп за косу невесты, угрожая отрезать сестре косу. «Продают в первый день косу – подружка сидит, торгуется, ато отрежут. Был случай: правда, невесте косу отрезали!» Эти песни лаконичны, проще по строению, ритмически активные, исполняются в подвижном темпе с танцевальными акцентами.

Проводы невесты в дом жениха озвучивались песней «До дому, сваты, до дому», когда надо «уезжать свадьбе». Венчаться молодые ездили в церковь в Седельниково. Свадебное гуляние было разделено по двум родам. «Сначала гуляют у невесты, а после венца – у жениха. К жениху за столы родители невесты не едут». Следование молодых в дом жениха и встреча сопровождалась песней «В дорози Ванечка, в дорози», – «стоят в воротах и поют». Также бытовал усечённый вариант этой песни «Открый, мамочка, воконца».

В доме у жениха с молодухи снимали венок, закрывали платком и припевали «Чия это баба», «а ён /жених/ уже ходить, а ён уже ищеть, бярёт платок откроеть, ужо поцалуються». После свадьбы на другой день, во время дарования «крёстные делят каравай и водку невестину обносят всем гостям».

Свадьба деревни Денисовка относится к типу восточнославянской свадьбы – «свадьба-веселье». Анализ музыкально-ритмических закономерностей организации свадебных песен показал наличие в представленной традиции системы напевов (всего представлено 5 напевов). Среди них выделяется один политекстовый напев, на который распеты шесть текстов ритуальных и корильных песен. В результате преобладания этого напева в денисовской свадьбе общий тон обряда характеризуется выдержанностью в едином эмоциональном воодушевленно приподнятом состоянии. Несколько контрастны по отношению к этому универсальному напеву другие два, которые озвучивали расчесывание момент ожидания свадебного поезда. Четвёртый напев соответствует тексту корильной песни «Сваты ў хату лезуть», пятый – припевке «Чия это баба» при смене головного убора молодой. Политекстовость этих напевов в ходе исследования не выявлена, но все они представляют типовые свадебные белорусские обрядовые напевы. В целом, к особенностям стилистики денисовских свадебных песен следует отнести подвижный темп, мажорное наклонение, вариационность, вертикальное звукообразование с активной подачей, высокую тесситуру. В песнях преобладает гетерофония монодийного типа с элементами параллельно-терцового двухголосия с элементами трёхголосия.

Фольклорный ансамбль из д. Денисовка Седельниковского р-на Омской обл., 1980-е гг. Фонды Центра народной культуры МБУК МСКДЦ «Светоч» Седельниковского района Омской области

Важное место в репертуаре денисовских исполнителей занимает календарно-обрядовый фольклор (8 образцов): волочебная песня, купальские (6) и жнивные песни (2). Обрядовые песни Денисовки дополнены информацией по пасхальной, купало-петровской обрядности и жатве.

В течение первых трёх дней Пасхи устраивались подворные обходы волочебников с исполнением волочебных песен. Участники обходов награждались хозяевами обрядовой едой. Волочебные обрядовые песни относятся к песням праздничного типа, отличаются особой торжественностью с рефреном «Христос Воскрес, Сын Божа!» Песни эти пелись под окнами, а хозяева старались зазвать волочебников в дом, что считалось хорошим знаком, особенно если в нем была незамужняя девушка. «На Пасху ходят к каждому окну и поют. Подают /угощения/ на эти волочебные». По своему содержанию волочебные песни относятся к ритуально-заклинательным, сходны с колядками. В композиции денисовской волочебной песни «Волочёбнички волочилиси» выделяется несколько частей: характеристика волочебников; обращение к хозяину, описание его дома; описание чуда, произошедшего в доме. В данной записи отсутствует характерная для этого жанра заключительная часть текста – просьба о вознаграждении и пожелание благополучия хозяевам. Мелодика волочебной песни в отличие от других календарно-обрядовых образцов содержит в себе инструментальное начало. Информанты указывали, что пение сопровождалось наигрышами на скрипке – «ещё ходили со скрипкой», при этом инструментальный наигрыш дублировал варианты певческих голосов.

В большей степени календарно-обрядовый музыкальный фольклор в наследии денисовцев представлен песнями летнего цикла. В качестве главного содержания праздника Ивана Купала информанты указывали действия с водой – обливания и купания, возжигание купальского костра и поиски цветка папоротника, обладавшего чудодейственной силой. «Ночью на Купалу зажигали большой костёр, песни пели, водой обливались… Цветок папоротника искали. Он цветёт в два часа ночи. Кто и находили…» Купальские песни звучали в момент купальских гуляний: «В тёмном леси громанина», «Купала, Купала, где ты пробувала» – 2 напева, «А ротанька-мятанька», «Купаленька, Купала», «Перед Пятром пятым днём». Тексты трёх последних песен распеты на один политекстовый напев. В содержании купальских песен поэтическое воплощение нашла корильная тематика: «…Не стой с Кузьмом радом, Кузьма – большой вратник…», «…Несчастлива тая матя, у которой сынов много… А счастлива тая мати, у которой дачок много…», «…А в парнях правды нету… А в девок правда ёсти»). Песню «А ротанька-метанька» можно классифицировать как ритуально-заклинательную. На жатву исполнялись жнивные песни «А я в поли жито жала» и «В тёмном лесе медведь рыкаеть». Они исполнялись женщинами по дороге на работу, с работы и во время отдыха. Это лирические песни, в которых звучала жалоба на тяжесть женской доли и лихую свекровь.

Для композиционного строения календарных обрядовых песен характерно использование развёрнутых однофразовых и двухфразовых структур с различными вариантами повторности. Завершение строфы купальских и жнивных песен фиксируется долгим выстроенным унисоном (ферматой) на последнем слоге и флажолетным снятием (снятием звука путём скольжения вверх на неопределённую высоту). Многоголосие обрядовых песен летнего цикла деревни Денисовка имеет двухголосную основу с элементами эпизодического трёхголосия. При этом достаточно самостоятелен верхний голос, звучащий как подголосок, чаще всего находится в терцовом соотношении с основными голосами.

К весенне-летнему периоду, от Пасхи до Троицы, приурочивались молодёжные гуляния, во время которых звучали хороводные и игровые песни. В Денисовке были записаны два хоровода – хоровод «стенка на стенку» «А мы просу сеяли» и игровой «В караводе были мы». «Стеночный» хоровод водили на открытом пространстве, «весной только снег сойдёт, играли на поляне и пели "А мы просу сеяли"». Участники хоровода становились в две шеренги – «стенки», стоящие одна напротив другой, взявшись за руки. Поочередно группы шли друг к другу навстречу, исполняя одну строфу песни (антифонный принцип). В завершении песни одна «стенка» забирала девушку, имя которой припевалось, из противоположной «стенки» в свою (после слов «Нам не надо сто рублей – А чего ж вам надобно? – А нам надо напр. Аннушку»). Предположительно, слово «латве́й», появляющееся в тексте припева хоровода («Зялёная роща, латвей»), выступает здесь синонимом слов «лучше», «ладне́е», подобно припевам идентичного хоровода с. Соловьевка Седельниковского района «Ой, дид-ладо».

В отличие от данного хоровода с временной приуроченностью, игровой хоровод «В караводе были мы» мог водиться в любой период, мог разыгрываться в избе на вечёрке. «Вечеровали в домах, когда пряли в будний день. А на вечёрки в выходные дни ходим». В противовес аграрной тематике и изображению трудовых процессов в этом хороводе доминирует любовно-брачная сфера. Внутри хороводного круга на словах «…красавицу-девицу» выбирали участницу из общего числа. Далее девушкой разыгрывалось действие в соответствии с содержанием текста: «…встань, девчонка, подбодрись, всем пониже поклонись, хоть немножко потанцуй, кого любишь – поцалуй». Завершался такой хоровод выбором парня и поцелуем, подобно вечёрочным песням. По всей вероятности данный образец был заимствован у русских и включён в свой репертуар.

Среди необрядовых жанров от песенниц Денисовки записаны также образцы поздней лирики: «Как по морю-морушку», «Бесчастна Евдокеюшка зародилася», «Ой ты, Катя, Катя, купеческа дочь», «Кукушачка по садику лятит», «Ты, орёл мой сизокрылай», «Не вейся, чёрный ворон», «Как под етой под вербой», «Мамашенька бранилась», «Ветер ветки шевелит», «Отец мой был природный пахарь».

Речь денисовских исполнителей отличается красочностью и эмоциональностью. Потомки белорусских переселенцев, рождённые в Сибири, начали утрачивать чистоту родного языка, постепенно превращая его в специфический русско-белорусский диалект. В речи исполнителей сохранились яркие диалектные особенности белорусского языка с характерным аканьем, смешением «ч» и «ц», употреблением «ў» на месте звука «в», стоящего после гласного перед согласным или в конце слова.

Обладая яркой певческой манерой, денисовские песенницы пели ровным, ярким, объёмным звуком, так определяя характер и манеру исполнения: «Как запя́ешь, кажется, рябина закачается». Однако в их исполнительском стиле отсутствует крикливость и надрывность. Звукообразование сочетает в себе мягкую звуковую атаку и плотность. Голоса исполнительниц имели большой певческий диапазон, насыщенность и в то же время подвижность звуковедения, мастерство ансамблевого многоголосного исполнения.

Инструменталист Кохнюк А.К. из д. Денисовка Седельниковского р-на Омской обл. (на фотографии – слева с бубном), 1987 г. Фонды Центра народной культуры МБУК МСКДЦ «Светоч» Седельниковского района Омской области.

Известно, большой популярностью у белорусов Омской области, как и у всех восточных славян в сибирском регионе, вплоть до 1970-х гг. пользовались пляски и танцы. Излюбленными музыкальными инструментами сибирских белорусов были скрипка, бубен, балалайка и гармонь. За исключением первых двух, которые были очень популярны в Белоруссии, остальные инструменты были заимствованы из инструментария русских старожилов. В Денисовке в 1995 году собиратели познакомились с уникальным инструменталистом Кохнюком Андреем Константиновичем (1918 г.р.), уроженцем д. Никифоровка Седельниковского района, который с 1950-х гг. жил в Денисовке. 

Инструменталист Кохнюк А.К. из д. Денисовка Седельниковского р-на Омской обл. с семьёй, 2000-е гг. Фонды Центра народной культуры МБУК МСКДЦ «Светоч» Седельниковского района Омской области.

,

Бубен инструменталиста Кохнюка А.К. из д. Денисовка Седельниковского р-на Омской обл., 2016 г. Фонды МБУК «Межпоселенческий музей истории Седельниковского района».

Инструментальный репертуар исполнителя, владевшего игрой на скрипке, гармони и бубне, был достаточно обширен. Он включал разнообразные наигрыши: «Подгорная» (скрипка, гармонь), «Камаринский» (скрипка) «Коробочка» (скрипка), «Во кузнице» (скрипка). Навыки игры на скрипке исполнитель перенял от своего отца: «Отец играл на скрипке, от него учился». Кроме того, были зафиксированы наигрыши на скрипке и гармони-«хромке» под бытовые круговые танцы – «Полька-бабочка» (скрипка), «Во саду ли, в огороде» (скрипка) и «Вальс» – «Когда б имел златые горы» (скрипка, гармонь). Андрей Константинович также мастерски владел приёмами игры на бубне, который ещё называли барабаном. Звучание бубна использовалось в качестве сопровождения танцев и частушек в составе инструментального ансамбля как основное ритмообразующее начало. «Раньше под барабан играешь под такт музыку… Ещё в детстве научился играть на бубне. Брат сделал сам бубен и подарил».

В этой группе танцев на первый план выступала «Денисовская» кадриль, которой могли начинаться и оканчиваться гуляния. Музыкальным сопровождением к кадрили служил наигрыш «Камаринский», который исполнял ансамбль инструментов – скрипка, балалайка, бубен. Композиционно «Денисовская» кадриль состоит из шести колен:

Колено первое – диагональная «расчёска».
Колено второе: девушки идут против солнца к чужим парням, вальс (2 раза); возвращаются против солнца к своим парням, вальс (2 раза). Парни сплясываются в центре, делают шаг вправо и идут к чужим девушкам на вальс. Таким же образом возвращаются к своим девушкам.

Колено третье – «полусолнце» и «солнце»: движение пар против часовой стрелки до противоположных мест, парни оставляют своих девушек, идут на вальс к чужим, после чего ведут их на свои места полкруга. Возврат к своей девушке и вальс.

Колено четвёртое – «здоро́вки»: парень подводит девушку к противоположной паре, руки – крест-накрест (правая рука парня находится сверху). Парень обводит девушку вокруг себя (руки не поднимаются) и здоровается с супротивным парнем. Девушка заводящей пары возвращается на своё место, противоположная – идёт за ней, здороваются.

Колено пятое – «тро́йки»: парень подводит свою девушку к противоположной паре и отдаёт её, тройка наступает, затем отступает. Заводящий парень левой рукой берёт свою девушку за левую руку и обводит её вокруг себя (руки через верх), доводя до своего места.

Колено шестое – диагональная «расчёска», вальс.

Композиционное строение «денисовской» кадрили вполне традиционно для такого типа переселенческой белорусской кадрили. Особенность её заключается в своеобразии, самобытной лексике, манере исполнения, преобладании множества перакру́чиваний, вращений в быстром темпе, придающие танцу динамичный характер.

На долю практически всех исполнителей Денисовки выпало немало испытаний – голод, бедность, тяжёлый труд. «В детстве и в молодости одежды не было. Плели сами себе лапти, сами ткали ткань, шили одежду. Вязала себе юбки и красила в ручье со ржавой водой, в коре. Вязали скатерти, шторы, холст выкатывали каталкой» (А.И. Игнатович). «Поршни шили – обувь из коровьей шкуры, шил отец» (О.И. Гусакова). «Век жить – не мех сшить» (Ф.П. Снежкова). Но, тем не менее, все они не утратили жизнелюбия, оптимизма и сохранили в памяти бесценное наследие белорусской народной музыкальной культуры. Сегодня почти все представители данной традиции ушли из жизни, но их творческое наследие восстанавливается в практике целого ряда фольклорных ансамблей г. Омска и Омской области.

01 Столы засланы, гости собраны

02. Зыбнула морушка, зыбнула



03. Сваты у хату лезут



04. Татарын-братетка, татарын

 

05. До дому, сваты, до дому



06. В дорози Ванечка, дорози



07. Открый, мамочка, воконца



08. Волочёбнички волочилиси



09. В тёмном леси громанина



10. Купала, Купала



11. Купала, Купала - второй напев



12. А ротанька-метанька



13. А я в поли жито жала



14. А мы просу сеяли



15. В караводе были мы



16. Как по морю, морюшку



17. Наигрыш Камаринский

Автор - Сидорская Олеся Геннадьевна, кандидат исторических наук, заместитель директора по научно-методической работе, председатель предметно-цикловой комиссии «Сольное и хоровое народное пение», руководитель фольклорно-этнографического ансамбля училища «Новая деревня» БПОУ «Омское музыкальное училище (колледж) имени В.Я. Шебалина», Лауреат премии Губернатора Омской области